1. Германский нажпм на Польшу после Мюнхена.

Польша занимала одно из центральных мест в агрес­сивных планах немецко-фашистского империализма. Германские реваншисты после Версаля никогда не сни­мали с повестки дня требования о ревизии германо-польской границы, о захвате исконно польских земель: Познанского воеводства, Силезии, Приморья, "воль­ного города” Гданьска (Данцига).   Вскоре после мюнхенского сговора гитлеровцы предпринимают попытку прозондировать позицию поль­ского правительства по вопросу о возможности пере­дачи Германии "вольного города” Гданьска (Согласно ст. 100—108 Версальского договора, Гданьск и его ближайшие окрестности составляли республику под назва­нием "Вольный город Данциг”, находившуюся под защитой Лиги наций. Представителем Лиги наций являлся так называемый верховный комиссар. Гданьск входил в таможенные границы Польши, и польские чиновники осуществляли таможенный конт­роль на границах Гданьска. Версальский договор предусматри­вал соучастие Польши в управлении и эксплуатации порта и водных путей города, эксплуатации и управлении железными доро­гами на территории города и почтово-телеграфным сообщением между "вольным городом” и Польшей; польскому правительству принадлежало право опеки над польскими гражданами Гданьска, ведение внешних сношений "вольного города”, а также защита интересов его граждан в других странах.) и строи­тельства экстерриториального коридора через поль­ское Поморье для соединения Германии с Восточной Пруссией. Вопрос этот и прежде неоднократно затра­гивался в германо-польских дипломатических переговорах. Но сейчас, оказав содействие правящей клике Польши в захвате значительной чехословацкой терри­тории (Заользья), а также обещая ей компенсацию за счет Словакии и, главное, за счет территории Совет­ского Союза, гитлеровцы приступают к практической реализации своего плана.Вначале гитлеровское правительство надеялось до­биться осуществления своего плана посредством пере­говоров с польским правительством и путем диплома­тического нажима на своих западных союзников по мюнхенскому сговору. 24 октября 1938 г. Риббентроп принял польского посла в Берлине Липского и заявил ему, что наступило время для урегулирования всех спорных вопросов между Германией и Польшей. Конкретные требования Риббентропа сводились к следующему:  "I. Вольный город Данциг возвращается Германии. 2. Через польский коридор прокладывается экстерри­ториальная автострада и экстерриториальная четырех-колейная железная дорога, принадлежащая Германии. 3. Германо-польский договор будет продлен с 10 до 25 лет”.

Риббентроп просил посла устно передать Беку эти предложения, так как "разглашение их опасно”.  Как сообщал Липский в Варшаву 25 октября 1938 г., Риббентроп во время этой беседы не преминул исполь­зовать ненависть правящей клики Польши к Советскому социалистическому государству. "Министр иностранных дел сказал мне,—сообщал Липский,—что он видит возможность сотрудничества с нами в колониаль­ном вопросе, в проблеме выселения евреев из Польши и совместных действиях в отношении России в рамках антикоминтерновского пакта”. За обещание "совмест­ных действий в отношении России” гитлеровцы рассчитывали добиться от правительства Польши согла­сия на захват Гданьска и всего коридора. В течение последующего полугодия предложения, сделанные Риббентропом Липскому, являлись теми основными требованиями, удовлетворения которых; официально доби­валось правительство фашистской .Германии.

l9 ноября 1938 г., после посещения Варшавы и личной встречи с Беком Липский по возвращении в Берлин нанес визит Риббентропу.  Он напомнил гитлеровскому  министру о заслугах польского правительства перед фашистской Германией, в период "аншлюса” Австрии и судетского кризиса. Затем он сказал, что "по внутриполитическим причинам для министра иностранных дел  Бека было бы трудно согласиться на присоединение Гданьска к Германии”. Липский заявил, что Польша готова признать Гданьск "чисто „немецким городом” со всеми вытекающими отсюда правами, но с сохране­нием его как свободного города, не входящего в состав Германии, и с обеспечением прав Польши. Липский добавил, что всякие попытки присоединить Гданьск к Германии неизбежно, привели бы к конфликту, и это имело бы не только локальное значение, но нарушило бы все германо-польские отношения.